Загрузка...
Разборы|
14 июля 2025
«Оля каждый день задавала себе вопрос: зачем такие люди, как она, вообще нужны?»
Большой и честный рассказ о том, каково это — расти с СДВГ, не зная, что на самом деле с тобой происходит и не получая достаточной поддержки и помощи от взрослых
Подростковый возраст — сам по себе очень сложный период в жизни человека: он меняется физически и психически, становится более чувствителен и возбудим, менее сосредоточен на учёбе и более — на своих увлечениях, которые порой превращаются в идею фикс.
В этом потоке, который трудно выдерживать и самому ребёнку, и его семье, может проявиться нечто такое, что оставалось незаметным или списывалось на детские шалости. Например, СДВГ — синдром дефицита внимания и гиперактивности.
По словам Натальи Степановой, психиатра клиники DocMed/DocDeti, нередко люди получают диагноз СДВГ именно в подростковом возрасте.
«В подростковом возрасте нагрузка растёт, да и свободы становится больше: учёба сложнее, ожидания выше, планировать приходится больше. Редкий родитель будет проверять домашние задания или постоянно напоминать о чём-то: ожидается, что ребёнок к этому возрасту будет уже достаточно самостоятелен. На этом фоне трудности становятся заметнее, и родители или сами подростки замечают, что в чем-то отличаются от сверстников и какие-то вещи даются им сложнее, поэтому и обращаются за помощью», — рассказывает врач.
Однако в медиа очень мало материалов о том, как вообще выглядит, проявляется и проливается СДВГ во время взросления — потому что многие не готовы ни рефлексировать, ни откровенничать на эту тему.
Но мы в ГМД-медиа нашли человека, который решил посмотреть на то, каково это — взрослеть с СДВГ, но ничего про это не знать. Автору этой истории, художнице, коучу, маме и человеку с СДВГ Ольге Вирич 34 года, и о своём диагнозе она узнала только два года назад.
Сегодня она делится с нами рассказом о том, как выглядело её детство без диагностированного синдрома. А мы добавляем в её рассказ чуть больше контекста — его нам дают психологи и психиатры, согласившиеся поучаствовать в создании этого материала.
Эксперты этого материала
Наталья Степанова
Взрослый и подростковый психиатр клиники DocMed/DocDeti, когнитивно-поведенческий и схема-терапевт, соавтор курса для взрослых с СДВГ «Всё в порядке»
Светлана Лысенко
Психолог в подходах АСТ и ДБТ, супервизор и тренер навыков., соосновательница проекта для родителей и подростков Teens and feelings
Дарья Краюхина
Психолог, IFS-терапевт, специалист по инклюзивному образованию, ведущая тренингов для взрослых с СДВГ, информированный специалист по работе с нейроотличиями
Тренды на диагнозы или…
Я долго думала, как же мне лучше преподнести информацию о том, что мне диагностировали СДВГ, когда мне было уже 32 года. А потом на глаза попалась строчка из рандомного блога — «тренды на диагнозы» и я решила, что это будет идеальным началом для моей заметки.
В том посте, конечно же, была критика жизни людей, которым психотерапия помогает преодолевать разные трудности и делать свою жизнь более счастливой. Мол, совсем уже отупели — лентяи и глупцы. Но кто я такая, чтобы судить авторов этого блога? Пожалуй, просто пойду дальше (но строчку про тренды таки прихвачу с собой).
… просто жизнь?
Жила-была девочка Оля. Она очень рано научилась говорить, читать, писать, рисовать и вообще, была настолько умной, что в детском саду попала в группу, в которой дети были на год старше её.
Правда, садика в её жизни было немного, потому что Оля часто болела. Зато у неё всегда было много интересов и увлечений — и она почти никогда не скучала.
Жизнь была довольно спокойной, пока Оля не пошла в первый класс. Она быстро перестала выглядеть такой умной, как раньше, потому у неё никак не получалось привыкнуть к школе. Особенно войти в её режим.
Ночью Оля не могла подолгу заснуть, утром — с огромным трудом вставала и собиралась в школу. А домашку она почти никогда не делала, потому что на это уже совсем не оставалось сил. Иногда Оле было настолько утомительно находиться на уроках, что придя домой, она оказывалась во власти тошноты и сильнейшей головной боли. Кажется, тогда у неё впервые в жизни начали появляться настоящие неприятности. Представляете, у неё были двойки даже в первом классе!
Буквально каждый день взрослые считали нужным сообщить Оле, что она трудный человек с плохим характером. А ещё упертая, ленивая и наверняка еще какая-нибудь нехорошая (но мы, пожалуй, на этом и остановимся). Так говорили и дома, и в школе, и практически никто из взрослых никогда не опровергал это.
Оля, конечно, иногда слышала, что она ещё и талантливая, способная, смышленая, но на фоне регулярных упреков, эти редкие комплименты — беспросветно меркли. На полном серьёзе Оля поверила в то, что она и правда плохая. Легко было в такое верить, когда она регулярно видела, что ко многим детям взрослые относятся подобным образом. А то и хуже. Оля приняла такое решение:
Раз я такая плохая, то буду очень хороша в своей плохости
Чем старше Оля становилась, тем больше проблем у неё копилось и тем «лучше» она становилась в своей «плохости». В средней школе она довольно быстро стала почти круглой троечницой. Практически все её ошибки были только от усталости и невнимательности, потому что знания в ее голову залетали и оставались там довольно легко. Даже несмотря на нелюбовь к домашке и к некоторым учителям (что было взаимно).
Она пропускала слова, буквы, знаки, числа. Часто выполняла не те задания, а от стресса у доски иногда забывала то, что уже давно отлично знала.
Подростковый возраст — сложное время: один, детский, мирок уже распался, а взрослый ещё не сложился.
Симптомы СДВГ, проявляющиеся в подростковом возрасте, часто воспринимаются старшими как «кризис переходного возраста».
Взрослые могут считать, что забывчивость, невнимательность, склонность не дослушивать и перебивать, импульсивность — признаки лени или плохого воспитания, и не распознают их как симптомы нейроотличий. В этом случае ребёнок будет так или иначе сталкиваться с огромным количеством критики, замечаний в духе «умный, но невнимательный», «вечно забываешь, о чём тебя просят» и собственным состоянием фрустрации — ведь очень сложно замечать и признавать, что то, что твоим одноклассникам даётся легко, от тебя требует дополнительных усилий. Всё это повышает неуверенность в себе, растет риск конфликтов, академических проблем.
Оля все время рисовала, когда не нужно было писать в тетради, потому что иначе сидеть на стуле было просто невыносимо. Проблемы копились как снежный ком, и после экзаменов в девятом классе она уже вовсю презирала саму себя, а окружающих и подавно. Оля не смогла найти поддержку у взрослых, но ей повезло с друзьями. Они, конечно, не оспаривали то, что она плохая, но хотя бы не твердили то же, что и все взрослые вокруг.
Вот что хорошо работает и с маленькими детьми, и со взрослыми подросткам — нарисовать свой СДВГ: придумать персонажа, дать ему имя и в семье разговаривать, используя этого персонажа.
Например, в моей практике был младший подросток, который назвал свой СДВГ Чубиком — и разговор в семье начал выглядеть так: «сегодня мой Чубик был активнее, и я опять чуть не забыл сменку дома», «мы понимаем, что из-за Чубика ты отвлёкся на уроке и не записал ДЗ, или потерял книжку, давай попробуем как-то это исправить».
Семьи отмечают, что всем становится гораздо легче при переходе на такой язык, снимается обвинение с членов семьи, а СДВГ принимается как данность, с которой мы учимся жить.
Что нужно знать о детях с СДВГ, если ваш ребёнок без нейроотличий дружит с таким ребёнком?
Например, что подростки с СДВГ часто подвержены депрессии, поэтому важно знать, что семья, в которой такие дети есть, получает помощь специалистов.
Поддерживать своего ребенка, который говорит вам о том, что у его друга с СДВГ проблемы. Валидировать эти чувства, потому что подростки очень тяжело переживают, когда у их друзей какие-то сложности, а помочь они не могут. Можно попробовать поговорить с родителями ребёнка с СДВГ, чтобы удостовериться, что они в курсе его трудностей и что он получает помощь.
Не нужно бояться подростков с СДВГ — это очень классные и разные люди. Настолько разные, что к ним нет единого подхода и универсальной рекомендации.
Однажды, в десятом классе, Олю в очередной раз вызвали к директору и сообщили, что ей придется перевестись в другую школу, потому что у неё накопилось много двоек и пропусков, и учителя уже просто не знают, что с ней делать. В тот момент ей даже стало немного радостно оттого, что она больше не увидит их недовольные, полные отвращения к ней лица.
Трудности с концентрацией и организацией среды могут быть незаметными для окружающих, но причинять много дискомфорта самому подростку. Частая отвлекаемость, забывчивость, невнимательность к просьбам, рассеянность, случайные ошибки — когда всё вроде бы решал правильно, а в конце «потерял» минус или запутался в запятых, могут быть проявлениями синдрома.
Хотя буквально за несколько минут до этого она думала только о том, что не хочет жить. Оля каждый день задавала себе вопрос: зачем такие люди, как она, вообще нужны? Но свести счеты с жизнью так и не вышло. Дальше классического селфхарма у неё почти никогда не заходило.
В новой школе оказались учителя, которые отнеслись к ней с добротой. Тогда внутри нее закралось крошечное сомнение:
Может, она на самом деле не такой уж и плохой человек?
Много чего происходило в жизни Оли после этого. И, к счастью, людей, которые хорошо к ней относились, становилось всё больше.
Кто-то даже стал для Оли-трудного подростка тем самым «значимым взрослым» — зрелым человеком, который не дает в обиду, защищает, помогает пережить неприятные чувства и эмоции. Даже некоторые из тех взрослых, которые твердили что она трудный человек, с годами смягчились и приняли, хотя бы какую-то её часть.
Проявления СДВГ могут меняться с возрастом. Больше всего с возрастом снижается гиперактивность. Маленькие дети чаще неусидчивы — бегают, суетятся, не сидят на месте.
В подростковом возрасте гиперактивность может «уходить внутрь» и проявляться как чувство внутреннего беспокойства. Подросток уже вряд ли будет вскакивать с места и бегать по кабинету, а вот дёргать ногой, перебирать пальцами или что-то постоянно крутить в руках — вполне.
Оля росла, продолжала разбирать ком своих старых проблем, попутно разбираясь с новыми. Она даже несколько раз пыталась получить помощь у психологов и психотерапевтов, но ей всегда не везло. В какой-то момент, когда у Оли уже появился собственный ребёнок, ей наконец-то посчастливилось найти подходящего ей специалиста. А ещё ей тогда вновь повезло с друзьями.
Спустя семь лет психотерапии Оля обнаружила, что она очень даже неплохо размотала клубок своих проблем, но что-то преодолеть у неё никак не получалось. Например, бессонница, которая не покидала Олю с самого первого класса школы, начала принимать гораздо более жесткие обороты, потому что быть матерью школьника оказалось для неё гораздо большим стрессом, чем быть матерью дошкольника. Тогда она решилась пойти к психиатру и, что вы думаете? Опять неудача! Она уже знала, что одна неудача (и даже пять) не означают, что все специалисты этой области некомпетентны. Спустя еще несколько месяцев преодолений своей «странной» природы она решила еще раз попытать счастье и поехала из своего маленького города к психиатру в Санкт-Петербург.
Информации про СДВГ сейчас достаточно много, она легко доступна и нередко подается в лёгком и шутливом формате — через мемы, тиктоки и смешные нарезки.
Ребята часто сами находят эту информацию в интернете и могут заподозрить у себя СДВГ. В таком случае важно не ставить диагноз себе самому, а поговорить со специалистом — например, с психиатром, неврологом или клиническим психологом. Последний диагноз не выставит, но предположить наличие СДВГ сможет.
У тридцатидвухлетней Оли подтвердили СДВГ. После той поездки началась совсем другая жизнь. Для Оли это не было чем-то пугающим, тем более, она уже знала, что СДВГ — никакая не болезнь, а просто вариант развития нервной системы, который ей достался.
Несмотря на это, путь принятия диагноза был долгим, но это помогло Оле научиться справляться с тем, с чем раньше не получалось. В некоторых, казалось уже безвыходных, вопросах это принесло ей облегчение.
Чего она только не перепробовала в борьбе с бессонницей за эти 25 лет, с какой стороны ни разбирала это с разными психологами — легче почти никогда не становилось. Но когда она узнала, как СДВГ может сказываться на засыпании — ей сначала стало просто легче.
А позже благодаря этой информации она смогла наконец-то найти подход к своему сну. Шутка ли? Маяться десятилетиями, а потом получить «ярлык» и улучшить одну из самых сложных частей своей жизни. Как будто и не было этих 25 лет.
Кстати, о «ярлыках»
СДВГ — синдром (но правильнее называть это расстройством) дефицита внимания и гиперактивности. Это расстройство затрагивает важные функции мозга: внимание, обучение, общение, движение и эмоции.
Если коротко — все эти функции у человека с СДВГ затруднены. Это расстройство проявляется обычно до 12 лет и сопровождает человека на протяжении всей его жизни. Излечиться от СДВГ нельзя, но правильной поддержкой и адаптацией люди с этим расстройством могут значительно улучшить своё состояние.
Помогайте в организации среды — это важнейшая помощь людям с СДВГ, у каждой вещи должно быть своё место, если вырабатывается такая привычка, то это очень облегчит жизнь человеку с СДВГ, можете помогать или напоминать класть вещь на свое место. В пространстве должно быть как можно меньше визуального шума и рабочее место должно быть в порядке.
Раскрыть свои сильные стороны и лучше справляться с повседневными задачами. Для родителей и педагогов такого ребёнка самое главное — понять, принять и создать подходящие условия для роста и развития. Это могут быть: занятия с психологами и нейропсихологами, обучение на дому или в частной школе, в которой знают, как учить детей с СДВГ. А иногда это даже полное отсутствие дополнительных кружков, потому что такому ребёнку часто тяжело справиться и с одной школьной нагрузкой.
Может показаться, что дети с таким диагнозом просто ленивые и невоспитанные, но это только оттого, что их нервная система устроена иначе — мозг такого человека не может своевременно справляться с задачами, которые большинству видятся простыми. Например: держать фокус внимания, помнить про правила, действовать по инструкции, быть терпеливым и в целом — контролировать свои эмоции.
У таких детей часто бывают «срывы». Если их нервная система перегружена, они могут начать швырять вещи, убегать, драться, или наоборот — впадать в ступор и переставать отвечать. В психологии эти два состояния называются мелтдаун и шатдаун и они часто встречаются у людей с нейроотличиями, к чему и относится СДВГ.
Нужно учитывать, что у людей с СДВГ в силу особой работы дофаминовой системы есть больше вероятности к зависимости от быстрых дофаминов. Приплюсуйте сюда подростковый возраст — время, когда всё так или иначе что-то пробуют, исследуют границы и себя в них. Тут важно не скандалить, не изображать дикого ужаса и кошмара, если найдете электронку, алкоголь, порно у своего подростка. Нужно спокойно поговорить.
Не ругайте и не обесценивайте гиперфокус: если, например, подросток не мог неделю собраться, а потом за ночь перед сдачей написал реферат. Не ругайте, что он не выспался и неправильно распределил своё время. Похвалите, что работа сделана в срок и предложите обсудить, как в следующий раз можно иначе распределить время для большой задачи.
Помните, что подросткам и детям с СДВГ очень сложно приступить к большой задаче, тут может помочь дробление её на самые маленькие задачи, вплоть до той, где первая будет настолько маленькой, что подростку будет легко это сделать. Например, в большой задачке написания реферата маленькой первой задачей может быть открыть ноутбук, открыть файлик на компьютере, и очень хорошо ставить галочки выполненных задач — это повышает дофамин.
Нейроотличия — это вариации работы мозга и нервной системы, которые отличают людей от так называемой «нейротипичной» нормы. Эти отличия проявляются в когнитивных процессах, эмоциональной регуляции, сенсорной чувствительности, и конечно, в социальном взаимодействии. Вопреки стереотипам, такие люди далеко не всегда имеют низкий интеллект. Нередко бывает даже наоборот — у человека с СДВГ может быть высокий интеллект. И та самая Оля из нашего рассказа тому подтверждение.
Диагноз не оправдывает поведение и поступки человека, но объясняет их происхождение
В первую очередь это нужно понимать самому человеку с СДВГ, для того, чтобы научиться предотвращать неприятные и травмирующие ситуации. И чтобы знать, с чем идти в психотерапию, если это потребуется.
Бывает, что родители не говорят диагноз подростку, боясь, что подросток тогда будет этим диагнозом объяснять все свои неудачи, просить себе каких-то скидок по жизни, и это подростку навредит.
Это очень противоречит одной из важных идей и этапов психотерапии, которая называется психообразование. То есть, чтобы подросток мог себе помогать, и родитель мог себе помогать, очень важно говорить открыто на одном языке, без утаивания. Тогда мы можем обозначать: слушай, вот такие особенности твоего поведения или настроения, они могут быть связаны с диагнозом, а это личные особенности, а это обычные проблемы, которые в силу этих особенностей острее ощущаются.
Чтобы подросток мог лучше управлять своим поведением, он должен быть информирован.
Да, не всем людям с СДВГ нужна помощь психиатра или психотерапевта — если ребенок с таким диагнозом вырос в доброжелательной, поддерживающей среде и не столкнулся с тяжёлыми жизненными потрясениями — у него есть все шансы адаптироваться к взрослой жизни без помощи специалистов и медикаментозной поддержки.
Но вряд ли это можно назвать частым явлением. Обычно такие «неудобные» дети не только не получают необходимой поддержки, но и от долгого пребывания в неблагоприятной среде сталкиваются с усугублением своего и так сложного положения.
У СДВГ достаточно высокая коморбидность — это означает, что он часто сосуществует с другими расстройствами, например, тревожными или депрессивными. Вовремя диагностированный СДВГ, организованная помощь и при необходимости — подобранная фармакотерапия — могут не только значительно облегчить и без того непростую подростковую жизнь, но и уменьшить риски сопутствующих заболеваний.
СДВГ — это не просто невнимательность или «шило в одном месте». Это серьезное состояние и иногда, чтобы облегчить жить человеку с таким диагнозом, необходима помощь разных специалистов (профильных психологов, психотерапевтов и психиатров), а в некоторых случаях — медикаментозная поддержка для улучшения состояния и поведения.
К сожалению, жизнь детей с СДВГ, при отсутствии необходимой среды и поддержки близких превращается в бесконечный поток разных проблем. Из таких детей часто вырастают «проблемные» взрослые.
Чувство вины часто сопровождает родительство и не проходит в момент наступления совершеннолетия ребёнка. У родителей детей с нейроотличностью может быть еще меньше союзников «против вины», так как в нашем обществе принята обвиняющая риторика, если ребёнок ведёт себя не как все, не как надо, не как подобает правилам, не может усидеть на месте, не может подождать или не хочет общаться в гостях с троюродной тётей, которую первый раз в жизни видит.
Первая внешняя реакция действительно может быть, что ребёнка или подростка с СДВГ не воспитывали и не объясняли, как нужно себя вести, хотя родители делали это миллион раз.
Итак, как быть с виной? Первое и широкое действие в борьбе с чувством вины — это найти или сформировать группу поддержки. Может, создать родительский чат родителей нейроотличных детей или, если вы знаете, что в классе ещё есть ребёнок с СДВГ, больше подружиться с его родителями — ощущение «я не один живу с такими проблемами и чувствами» действительно снижает вину.
Погрузиться в психообразование — больше читать верной информации о СДВГ и ещё убеждаться, что с нейроотличиями человек рождается, а не приобретает их. Да, подходящая среда и воспитание могут помочь уменьшению симптомов, но если нейроотличия есть, они всё равно проявятся, деже если этот ребёнок родился в семье Корчака или Монтессори.
Использовать экстернализирующий взгляд на проблему. То есть понять, что проблема не в родителях, что они как-то не так воспитывали (а ещё современный ужастик — не так кормили) и не в ребёнке, что он такой «испорченный».
Проблема в широком смысле в том, что мы живём в мире, который не предназначен для взрослых и детей с СДВГ (8-часовой рабочий день, уроки, где требуют держать внимание все 45 минут, условия, в которых сдают ЕГЭ и ОГЭ). Если бы условия жизни были бы более инклюзивными, то у многих детей и родителей не было бы проблем, с которыми они сталкиваются.
А на уровне повседневной жизни семьи экстернализирующий взгляд выглядит так: проблема не в родителях, не в ребёнке. Проблема в некотором особом поведении и недостатке внимания, на которые подросток усилием воли не повлияет — мы же знаем, что сказать человеку: «Соберись, будь внимательным, тебе же легче будет» это всё равно что сказать человеку ростом 150 см: «Возьми и вырасти до 170, тебе же легче будет!»
Риск суицида у людей с СДВГ в среднем в два раза выше чем у людей, которым не диагностировали это расстройство
А по данным некоторых крупных когортных исследований — до четырех раз, особенно, если СДВГ сочетается с другими психическими расстройствами. При сочетании СДВГ с депрессией риск попыток суицида возрастает до 42–67%. Наличие у человека СДВГ значительно повышает вероятность развития депрессии, суицидальных мыслей и попыток, а также других психических расстройств. Все это требует внимательного мониторинга и своевременной помощи специалистов.
Теперь Оле стало ясно, откуда в ней столько импульсивности, почему она часто увлекается так, что не может остановиться и почему раньше это имело совсем плачевные для нее самой последствия.
Поддерживайте гиперинтерес подростка, даже если вы уже по сто раз слышали про эту компьютерную игру, этот фильм, это аниме или про эту одноклассницу. Не останавливайте, не ругайте, понимаю, что сложно бывает, но лучше тоже разобраться в теме и поддержать разговор или минимально — проявить интерес.
Раньше она была убеждена, что многие неудачи в её жизни происходили из-за того, что она трудный человек и всё плохое в её жизни происходит только из-за её дурацкости, а теперь она хотя бы узнала причину того, почему в детстве её так демонизировали взрослые.
Оля уже третий год подробно изучает, что такое СДВГ и теперь понимает, почему она всю свою жизнь реагирует на некоторые ситуации и состояния «как-то не так». Почему, по словам окружающих, она постоянно считает ворон, витает в облаках, а иногда ведет себя «странно» или слишком эмоционально.
Мы знаем по статистике, что подростки с СДВГ могут быть достаточно импульсивными, пробовать разное рисковое поведение.
Конечно, это делают не только подростки с СДВГ. Но подростки с СДВГ могут оказаться более импульсивными. Это могут быть бушующие чувства, перепады настроения, депрессивные состояния, (потому что очень часто депрессия и СДВГ коморбидны) и тогда помощь родителя – это подтверждение, не отрицание проблемы, что так бывает, и поиски по решению проблем.
Для подростка в период взросления важны правила. Они могут меняться с течением времени — важно, чтобы правила соответствовали возрасту. Забота должна быть там, где недостаточно навыков. Например, подросток не может сам просыпаться в школу. Что я как родитель могу сделать, чтобы сформировать нужное поведение, не прибегая к крикам, а используя коммуникацию? Обсудите будильники, ваше участие в подъёме — нужна ли помощь, нужно ли вмешиваться, если по будильнику встать не получилось, и так далее.
Смотрите, каких навыков не хватает и как с их отсутствием подросток справляется, и помогайте ему их обрести. Не сделать всё за него, потому что рано или поздно ему придётся решать свои проблемы самому, а создавать такие рамки, такую поддержку, такие инструменты, с помощью которых он сможет распознавать то, что происходит с ним, и находить верные решения.
Да, это знание не заменит Оле детство и вряд ли поможет донести что-то важное до тех самых «взрослых», но зато, это помогает ей развивать в себе психологическую резистентность и становиться всё более чуткой к себе и своим потребностям. Теперь она всё чаще помнит о том, как важно учитывать «неудобства» своей психики, принимать их и улучшать там, где это возможно. А ещё это помогает Оле выстраивать уважительные, здоровые и крепкие отношения с близкими и другими людьми. Но главное — с самой собой.
Три универсальных правила для взрослых, которые воспитывают детей с СДВГ.
1. Сохранять отношения, опираясь на ценности: каким родителем я хочу быть, что для меня важно на самом деле, а не просто в моменте, как я могу быть полезным
2. Помогать решать проблемы: учить подростка осваивать окружающую реальность, осознавать себя в ней, уметь понять, как он себя чувствует в той или иной ситуации
3. Учить и учиться эмоциональной регуляции, потому что дети учатся на моделях. Да, ребёнку полезно знать, что родители тоже люди, никто не идеален, но важно и другое — показывать, что вы постоянно работаете над своей эмоциональной регуляцией.
Вот так я рассказала свою историю через призму СДВГ. Мне хочется показать вам, что может стоять за этой аббревиатурой. Рассказать, как иногда проходит взросление ребёнка, поведение и состояние которого, подходят под описание этого диагноза. Обратить ваше внимание на то, почему получить «ярлык» из МКБ — это иногда очень важно. И почему, несмотря на всё это, СДВГ является не болезнью, а вариантом развития мозга, на который нельзя закрывать глаза в обществе.
Чего бы мне не хотелось, так это очернить своих близких. Что бы они ни говорили мне в детстве, как бы меня это ни травмировало — я справилась настолько, что к 34 годам всё это практически полностью перестало иметь значение. Я знаю: они реагировали на мое поведение так, как это было им тогда доступно. В 2025 году это может выглядеть уже не очень гуманно, но не мне вам объяснять, как вело себя большинство родителей девяностых. И я готова жить дальше, делая на это скидку и принимая родителей такими, какие они есть. А ещё, принимая себя со своим СДВГ. И даже помогая другим принимать в себе нейроотличия.
Мне бы хотелось обратить внимание нынешних и будущих родителей детей и подростков на то, что «плохое» и «странное» детское поведение — это всегда повод стать внимательнее и чутче к своему ребёнку. Неважно, СДВГ это или что-то другое. А если это вдруг СДВГ, то не пугаться этого и помнить о том, насколько важно понимать, что же это значит. Чтобы научиться поддерживать своего ребёнка и самому жить в ладу со всем этим.
Ребёнок, которому в генетической рулетке достался СДВГ, — не виноват. Он живет и справляется со стрессом в соответствии с тем, насколько его мозг может это осилить в текущий период жизни. И пока ребёнок не вырос, только близкие могут научить его лучше справляться со сложностями и помочь развить необходимые навыки для успешной адаптации к взрослой жизни.