«Запреты детям – это же всегда про тебя саму»

Анкета писательницы Тани Коврижки для проекта «Быть родителем» 

Новая анкета «Быть родителем» — новый повод поближе познакомиться с нашей новой героиней. Она вам понравится, потому что она открыто и честно говорит о своём материнстве и делится опытом. 

Таня Коврижка — писательница, мама Дианы (9 лет) и Алисы (7 лет).

Написала автофикшн «Яд» о материнстве, тревоге и комнатных растениях. Практикует семейное образование, исследует прозу женщин, мечтает о равном распределении репродуктивного труда и повсеместной инклюзии в своём камерном телеграм-канале.

Я разрешаю девочкам не спрашивать моего разрешения там, где нет вреда здоровью. Диана сама стрижёт себе волосы с тех пор, как научилась пользоваться ножницами, с этого же времени она кроит свою одежду – отрезает рукава, превращает платья в юбки. 

Алиса разрисовывает книги и свой стол, обклеила стикерами чехол планшета. Возможно, пока это такие мелочи, я справляюсь с этой стратегией. Но всё же для меня важно позволять детям познавать себя. Если уж мы живём в эру гиперпотребления, пусть от этого будет хоть какой-то толк.

Я запрещаю забивать на гигиену, регулярное питание и уборку в комнате, как бы сильно все ни устали и как бы ни было лень. Опора на базовые ритуалы заботы о себе и своём пространстве держит меня саму в рассудке. Как бы ни было плохо внутри, если я вкусно поела, вымылась и выспалась на чистой постели – жизнь становится лучше. Запреты детям – это же всегда про тебя саму.

Я горжусь тем, что мои дети добрые, принимающие и эмпатичные. Алиса (конечно, во многом из-за того, что ежедневно коммуницирует с аутичной сестрой) растёт действительно хорошим человеком. А ещё она помешана на экозащите! Ладно, на собственном представлении об экозащите. Вчера мне пришлось помочь ей развесить запретительные знаки у подъезда, потому что во дворе часто мусорят. 

Алиса – единственная в нашей семье, кто сортирует отходы хотя бы отчасти (я забила на это давно). А Диана просто по своей сути человечек, который не может желать никому зла. Этому она учит нас всех.

Я боюсь вообще всего: от глобального – не суметь социализировать Диану, несмотря на все усилия, до ежедневного – сказать в суете Алисе что-то такое, что станет моральной травмой или ядовитым кирпичиком её будущей личности.

Я лучше всего умею быть на одной волне с детьми в познании мира. Наблюдать, как ворона строит гнездо, гуглить морских обитателей, выращивать плесень на хлебе (это был эксперимент!), изучать ресурсы Земли через Майнкрафт – я лучшая подружка в этих делах.

Я хуже всего справляюсь со спонтанностью, нарушением графиков и сбитыми режимами. Ненавижу болезни в межсезонье!

Я точно знаю, что ничего в этом мире доподлинно не известно. И материнство – невероятно неисследованная его сфера. Материнство изменчиво, индивидуально, но при этом очень похоже во всех уголках этого странного мира. 

Каждый личный опыт – это разрозненные капельки, которые вместе собираются в огромное пушистое облако. Мы все знаем, что это облако, знаем его форму и визуализируем его легко и интуитивно. Но капельки все-все-все внутри очень разные.

Я стыжусь, когда в десятый раз забываю пришить петельку на куртке Дианы. Не успеваю заранее подготовить хорошие подарки любимым педагогам девочек и просто покупаю цветы/конфеты на бегу. Когда Алиса рассказывает подробности нашей жизни публично. Когда Диана закатывает истерику в общественном месте.

Я злюсь, когда дети хотят моего внимания в самый неподходящий момент.

Я всегда забываю, что мои дети уже не младенцы и можно расслабиться хоть изредка.

Я иногда притворяюсь перед другими взрослыми, что это бранное слово дочь услышала не от меня.

Я завидую тем, кто может не оглядываться на медиа, соцсети и мимокрокодилов и быть той матерью, которой хочет сама.

Я не умею, но очень хочу научиться видеть в детях их самих, уже готовеньких, таких, какие есть в этом мире прямо сейчас, а не материал для подготовки какого-то будущего человека – человека, которым они будут потом. 

Я так много усилий прикладываю для того, чтобы они кем-то стали в будущем, что забываю: они есть уже сейчас. Головой всё понимаю, осталось научиться делать что-то с этим знанием на уровне сердца.