Колонка о том, как родителям важно не бояться показывать свою уязвимость, быть честными и не пытаться защитить детей от всего, но научить их справляться с болью.

Вам никогда не приходила в голову аналогия, что подростковый возраст — это своего рода эпидемия? Где по одну сторону баррикад — ничего не понимающие родители, а по другую — их взрослеющие, меняющиеся на глазах дети. Вчерашний ласковый, понятный ребёнок вдруг превращается в колючего, упрямого, как будто чужого. Словно кто-то заразил его — и теперь он не узнаёт ни вас, ни себя. И кажется, всё, что вы делаете, только ухудшает ситуацию.

В новом фильме Дэнни Бойла «28 лет спустя» — третьей части культовой франшизы о зомби-апокалипсисе — сложнее противостояния с инфицированными оказываются отношения между родителями и подростком. Это кино не про кровь и кишки, оно про боль взросления и осмысление жизни. И про родительскую любовь, которая в конце концов становится (да и всегда была!) самым мощным подспорьем для выживания.

Мы в ГМД-медиа посмотрели этот фильм не как кинокритики, а как родители. И решили — он достоин того, чтобы его увидеть! И вот, почему (осторожно, в тексте есть спойлеры!).

Почему фильм актуален для многих

«28 лет спустя» — продолжение историй «28 дней спустя» и «28 недель спустя». В своё время первый из них перевернул жанр хоррора в кинематографе и стал настоящей сенсацией. Дэнни Бойл, режиссёр всех частей, показал, что зомби-апокалипсис — это история не про монстров, а про людей (в этом смысле нашумевшая игра и одноименный сериал The Last of Us, о котором мы, кстати, уже вам рассказывали, является достойным последователем этой идеи).

«28 дней спустя» (2002) — это мрачный, почти документальный рассказ о первых днях эпидемии вируса ярости в Британии: только вместо привычных на тот момент зрителю зомби — медлительных, тупых и неуклюжих восставших мертвецов — на экране бегают заражённые люди, движимые слепой агрессией. Но страшно не столько от их нападений, сколько от одиночества, отчаяния и жестокости тех, кто выжил. Фильм показал, как легко может разрушиться привычный нам мир. И как легко потерять свою человечность — не только заразившись вирусом.

Спустя пять лет, в 2007 году, вышло продолжение. «28 недель спустя» — фильм уже не такой авторский, но по-прежнему тревожный. Он исследует, как устроено общество в новых условиях: военный режим, карантинные зоны, попытки вернуться к нормальной жизни. И то, как всё это неизбежно рушится. Мы видим: не справляются не только отдельные граждане, но и вся система.

Прошло почти двадцать лет — и вот, в 2025-м, выходит третья часть. Кажется, сейчас она даже актуальнее, чем раньше. Пандемия коронавируса, экономический кризис, сложная геополитическая ситуация, войны и бедствия — всё это меняет наш мир. И нам, как и героям фильма, приходится адаптироваться к новым реалиям. А ещё — к переменам внутри семьи. Ведь за это время у многих фанатов серии появились — и доросли до подросткового возраста — дети. И режиссёр, как будто, об этом тоже подумал.

Интересное по теме

«Гадкая сестра» против Золушки: старая сказка на новый лад

20 июня 2025

О чём фильм «28 лет спустя»

Режиссёр: Дэнни Бойл («На игле», «Миллионер из трущоб» и др.).
Дата выхода: июнь 2025 года (мир).
Жанр: ужасы, боевик.
В главных ролях: Алфи Уильямс, Джоди Комер, Аарон Тейлор-Джонсон, Рэйф Файнс.
Возрастное ограничение: 18+.

Прошло почти три десятилетия с начала эпидемии. Мир больше не борется — он адаптировался. Вирус по-прежнему есть, но люди научились жить рядом с ним: в изоляции, на островах, в маленьких общинах.

Семья, с которой мы знакомимся в начале, живёт как раз на таком острове. Джейми (Аарон Тейлор-Джонсон) — крепкий, немного угрюмый, сильный и уверенный в себе отец. Ила (Джоди Комер) — хрупкая, истощённая болезнью мать. Их сын Спайк (Альфи Уильямс) — 12-летний мальчик, наивный, но наблюдательный, не готовый к взрослой жизни, но уже стоящий на её пороге.

Спайк (Альфи Уильямс). Кадр из фильма «28 лет спустя»

История начинается с инициации: отец берёт Спайка с собой в первую вылазку на «большую землю» — туда, куда детям и женщинам ходить строго запрещено. Задача Спайка убить хотя бы одного зомби и доказать — отцу, себе и обществу — что он уже не мальчик, а мужчина.

Вылазка идёт не по плану — героям приходится задержаться на «большой земле». И тут бы подумать, что этот фильм — очередное приключенческое роуд-муви с масштабными бойнями против зомби и погонями. Но — внезапно — мы становимся свидетелями личной драмы и взросления юного героя. История рассказана глазами подростка — потому она и может быть очень интересной (и полезной!) родителям.

К слову, именно поэтому можно встретить противоречивые отзывы, оценки и заявления в интернете, что этот «фильм не то, чем кажется». Фанаты ожидали больше экшена и меньше лирики, а получилось ровно наоборот. Это не делает фильм хуже, напротив, кажется, что такой сюжет лучше отражает беспокойства общества и логично завершает трилогию.

О чём фильм на самом деле

Если совсем коротко — это кино о взрослении. О том моменте, когда подросток впервые видит родителей не глазами ребёнка, а какими они есть: живыми, сложными, уязвимыми. В фильме это происходит через Спайка — 12-летнего мальчика, выросшего в условиях изоляции и опасности. Но, как ни странно, главный риск для него — не заражённые, не апокалипсис, а правда о близких.

Здорово, что нам показывают не одну, а две важные линии — отношения с отцом и с матерью. Они очень разные, но в каждой происходит внутренний перелом. То, что казалось надёжным и понятным, трескается. И на месте привычных ролей появляются новые — более взрослые, сложные, живые.

Отношения с отцом

Отец Спайка — человек, который умеет всё: стрелять, защищать, выживать. Он человек дела, а не слова. Сильный, отважный и решительный, в глазах сына Джейми настоящий мужчина — супергерой, на которого подросток хочет равняться.

Но однажды этот образ даёт трещину. Спайк раскрывает тайну отца (какую именно, рассказывать не будем — вдруг вы захотите посмотреть фильм сами), разочаровывается и отворачивается от него. Так подросток сталкивается с реальностью: взрослые — не всесильные боги. Они ошибаются, обманывают, дают слабину.

Этот момент, обернувшийся болью и для сына, и для отца, невероятно честный. Мы все в какой-то момент «разочаровываемся» в родителях. Но это не разрушает любовь — наоборот, делает её объёмнее. На месте слепого детского обожания появляется крепкая связь, в которой есть место для споров, сомнений, но главное — для прощения и принятия.

Эта сюжетная линия стала для меня самой трогательной — потому что я не так давно пережила (и до сих переживаю) то же самое. На моих глазах мой папа — серьёзный и успешный юрист, всегда забиравший меня из садика, школы или универа на большой чёрной машине и в идеально сидящем строгом костюме — меняется. Раньше он отстаивал в суде потерпевших, а теперь не может разобраться, как включить фильм на телевизоре. Наблюдать за увяданием любимого родителя и меняться с ним ролями — теперь не он помогает и поддерживает меня, а наоборот, я его — невероятно болезненно, хоть и является частью жизненного пути. Я не подберу правильные слова, но уверена, что каждый читатель сможет понять мои эмоции — возможно, вы уже это проживали. А, может быть, через какое-то время это будут переживать уже наши дети.

Важно помнить — они не станут любить вас меньше, даже понимая что вы больше не герой. Как мы не перестаём любить старшее поколение. Напротив, это тот переломный момент, который заставляет ценить дорогих людей больше.

Интересное по теме

Взросление — это принятие неидеальности своих родителей

22 июля 2025

Отношения с матерью

С мамой всё иначе. Ила — не героиня и не спаситель. Она — слабая, больная женщина, которая не скрывает свою усталость. Она не прячется за маской — и именно поэтому её связь с сыном глубже и прочнее.

После ссоры с отцом Спайк берёт на себя ответственность за мать и решает отправиться в опасное путешествие на «большую землю», где объявился единственный на всю округу доктор. Он верит, что это спасёт жизнь Илы.

Ила догадывается, что эта попытка бессмысленная. Она соглашается на авантюру сына не ради спасения, а чтобы побыть с ним вместе. Чтобы случились разговоры, которые ещё не успели случиться. Прикосновения, которые больше нельзя откладывать. Смех, который захочется запомнить.

Ила не требует от сына силы, не делает из него героя и не торопит его взрослеть. Напротив, она даёт ему право побыть ещё ребёнком. Прижаться к маме, проявить слабость, почувствовать заботу и безопасность.

Поддерживать взросление ребёнка в его темпе — не подгоняя и не тормозя — одно из самых сложных и важных умений родителя. Не сравнивайте ребёнка со сверстниками, не примеряйте к нему свои ожидания. Дети не обязаны «быть сильными» раньше времени. Когда мы требуем от них больше, чем они могут вынести, — это не про развитие, а про перегруз. У этого даже есть официальное название: «синдром торопливого ребёнка». О нём всё чаще говорят детские психологи. Суть — в желании родителей видеть в ребёнке «маленького взрослого»: самостоятельного, рационального, удобного. Только вот детство — это не недостаток взрослости. Это отдельная, важная фаза жизни. Если её сократить, что-то внутри может не успеть вырасти вовсе.

Как ни странно, но именно открытость и честность матери помогает Спайку стать мужчиной. Не героические поступки делают его взрослым: он взрослеет не потому, что после уроков отца метко стреляет из лука по зомби, а потому, что учится заботиться. Потому, что учится быть рядом. Брать ответственность за тех, кого любит. Его сила — не в броне, а в уязвимости, которую он разделяет с матерью.

Как отмечают критики: «Отец делает всё, чему учат мужчин в традиционном обществе: прячет чувства за маской бравады. И у него это получается — он рядом с сыном, он старается быть поддержкой, передать ему силу и уверенность, которые, как он думает, помогут выжить в этом мире. Но ребёнку нужна не стойкость — ему нужна честность. Отец должен помочь сыну пережить боль, связанную с болезнью матери, но он не может — потому что сам не умеет этого делать. При всей своей храбрости он — эмоциональный трус».

Без эмоциональной зрелости невозможно по-настоящему поддержать ребёнка. Потому что быть родителем — это не только о защите, но и о способности делить с ним чувства, проживать их вместе, не прячась за маской силы. Именно такая искренность формирует у ребёнка эмоциональный интеллект — и помогает справляться с потерями, разочарованиями, стрессом. Не вытесняя боль, а признавая и разделяя её.

«Несовершенные моменты родительства становятся настоящим подарком для ребёнка, когда он видит, как мама или папа пытаются понять свои ошибки и сделать всё лучше в следующий раз. Это учит ребёнка, что ошибки — не повод прятаться, а возможность расти и меняться», — так считает Брене Браун, исследовательница и писательница, которая пишет о том, как уязвимость и честность меняют нашу жизнь, отношения и родительство. В своей книге «Великие дерзания» она подчёркивает: смелость быть уязвимым — это сила, которую мы можем передать детям.

Смерть — как часть жизнь

Во второй части фильма на сцену выходит доктор Келсон (его играет Рэйф Файнс) — та самая фигура надежды, к которой Спайк ведёт маму через весь заражённый мир. Это не персонаж-мессия, не волшебник, который спасает. Это взрослый, который знает: не всё можно исправить. Но можно быть рядом. Можно помочь прожить боль и разделить страх.

Доктор делает для подростка то, чего не смог сделать отец — поддерживает и позволяет открыто выразить эмоции.

Подробности не хочется раскрывать — пусть останется место для вашего собственного переживания. Скажем только, что фильм пытается если не разрушить страх смерти, то хотя бы его значительно уменьшить. Изменить к ней отношение очень сложно, особенно, когда дело касается любимых людей. Но именно её неизбежность придаёт ценность и смысл жизни.

Фильм бережно подводит к мысли: всё заканчивается — и именно поэтому всё имеет значение. Каждая встреча. Каждое касание. Каждый день.

Это не новая идея, но, как и всё важное, она нуждается в повторении. Особенно в мире, где мы привыкли всё откладывать. Особенно в отношениях с близкими, когда кажется, что на всё ещё будет время.

Чему фильм может научить родителей

Во-первых — не бойтесь быть несовершенными. Спайк учится не у безупречного супергероя, а у живого человека, который ошибается, не всегда знает, что делать, теряет контроль, но продолжает идти вперёд. И именно это делает мальчика сильнее. Уязвимость взрослого — не слабость, а точка доверия!

Во-вторых — не откладывайте. Ведите важные разговоры, дарите заботливые прикосновения, проводите время с любимыми. Особенно со старшим поколением, ведь, к сожалению, люди быстро стареют, и с младшим — ведь дети очень быстро взрослеют!

В-третьих — будьте честными со своими детьми. Конечно, есть вещи, которые им рано знать в силу возраста, есть также и личные секреты, о которых вообще не хочется никому рассказывать. Но между родителем и ребёнком всегда есть место для откровенности. Дети гораздо тоньше чувствуют фальшь, чем вам кажется.

Честность рождает доверие, а доверие — это основа близости. Не бойтесь говорить «я не знаю», «мне страшно», «я ошиблась». В этих словах больше силы, чем в любом приказном «так надо»!

В-четвёртых — вы не можете защитить ребёнка от боли, но можете помочь с ней справляться. Необязательно говорить правильные слова. Достаточно быть рядом. Проявлять свои эмоции и принимать эмоции ребёнка. Поддерживать и держать за руку.

И, наконец, — мы остаёмся, даже когда уходим. В их голосе. В их решениях. В том, как они держат ложку, спят, смеются, или кого выбирают рядом. В историях, которые они будут рассказывать о нас уже своим детям. Родительская любовь и забота сильнее, чем время и расстояние. Она — бессмертна и не имеет границ. Транслируйте детям эту мысль — чтобы они всегда чувствовали поддержку и вашу любовь изнутри.

Посмотрите «28 лет спустя» — но только если готовы пустить слезу и принять переживания героев. А ещё увидеть парочку кровавых и откровенных сцен — всё же, здесь есть зомби! Помните об этом, если захотите разделить просмотр с подростком.

И хорошая новость напоследок для всех, кто является фанатом франшизы и проникся фильмом — ходят слухи, что в 2026 году планируется выход продолжения! Ждём? Мы — да!

В оформлении материала использованы кадры из фильма «28 лет спустя». Коллаж Александра Сербиненко.